Перспективы решения проблемы потестативных условий в сделках

Перспективы решения проблемы потестативных условий в сделках

Непредсказуемость современной экономики предопределила интерес российских предпринимателей к правовым конструкциям, позволяющим минимизировать риски, связанные с неопределенностью развития событий в будущем. Одной из таких конструкций является условная сделка, позволяющая сторонам заранее определить, как те или иные обстоятельства впоследствии отразятся на их правоотношении. Между тем, в настоящее время в России отсутствует детализированная доктрина условных сделок, а их законодательное регулирование нельзя признать удовлетворительным[1]. Следствием этого являются многочисленные проблемы, с которыми участники гражданского оборота сталкиваются на практике, в том числе проблема потестативных условий в сделках.

В литературе потестативными принято называть условия, наступление которых зависит от воли одной из сторон сделки[2]. Примерами таких условий являются: получение банковского кредита, регистрация права собственности, реорганизация общества, исполнение или неисполнение обязательства одной из сторон договора, заключение иной сделки, достижение определенных финансовых показателей и так далее. Как правило, необходимость в подобных условиях возникает при структурировании сложных сделок: крупных поставочных контрактов, подрядных договоров, инвестиционных сделок, в том числе M&A. В сфере корпоративных отношений условия, зависящие от воли сторон, также приобрели широкое распространение, в частности, за счет их включения в акционерные соглашения и соглашения участников обществ с ограниченной ответственностью[3].

Несмотря на востребованность потестативных условий среди представителей среднего и крупного бизнеса, правомерность обращения к таким условиям до настоящего времени остается под вопросом. Последним свидетельством тому стали споры, возникшие в ходе реформы российского гражданского законодательства. Так, в проекте Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации[4] было предложено рассматривать условия, наступление которых зависит исключительно или преимущественно от воли одного лица, в качестве неприемлемых. Противниками такой позиции стали ведущие российские юридические фирмы и Правительство Российской Федерации[5]. С их точки зрения предложенный запрет потестативных условий является недостаточно обоснованным и существенно ограничивает возможности участников коммерческого оборота по созданию многоступенчатых договорных отношений, порождая серьезные риски оспаривания сделок по причине недопустимости того ли иного условия как зависящего от воли одной из сторон. Ссылаясь на то, что в развитых зарубежных странах условия, зависящие от воли сторон, по общему правилу считаются имеющими юридическую силу, Правительство Российской Федерации и представители юридического сообщества считают возможной их легализацию с отдельными исключениями.

Результатом ожесточенных споров между сторонниками и противниками запрета потестативных условий стало сохранение статьи 157 ГК РФ, регулирующей условные сделки, в прежней редакции, не содержащей прямого указания на запрет или допустимость условий, зависящих от воли сторон. Таким образом, до настоящего момента проблема потестативных условий в сделках остается неразрешенной и сохраняет свою актуальность.

На практике данная проблема проявляется в отсутствии единого подхода судов к оценке потестативных условий в сделках. В большинстве случаев суды исходят из того, что условие, под которым может быть заключена сделка, должно быть связано с непредсказуемым обстоятельством, не зависящим от воли сторон[6]. В качестве правового обоснования данного вывода правоприменители ссылаются на пункты 1 и 2 статьи 157 ГК РФ, согласно которым сделка считается совершенной под условием, если стороны поставили возникновение или прекращение прав и обязанностей по ней в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет.

В ряде случаев данный поход представляется оправданным, поскольку позволяет защитить интересы кредитора от недобросовестного поведения должника[7]. Примером тому служит договор займа, в соответствии с которым обязательство должника по возврату долга возникает только в случае продажи или дарения квартиры, приобретенной им на заемные средства[8]. Установив, что должник, отказывающийся отчуждать квартиру, уклоняется от возврата кредитору суммы займа, суд обоснованно признал соответствующее условие неправомерным в связи с его полной подчиненностью стороне сделки.

Особого внимания требуют ситуации, когда зависимость условия от стороны сделки выражена неявно[9]. Например, стороны договора аренды обусловили вступление договора в силу государственной регистрацией права собственности на соответствующий объект недвижимости за потенциальным арендодателем. На первый взгляд, прямая зависимость между волей потенциального арендодателя и наступлением условия отсутствует, поскольку окончательное решение о регистрации права собственности с внесением соответствующей записи в ЕГРП принимается Росреестром. Между тем, Росреестр действует в строгом соответствии с установленным порядком и не может отказать в регистрации права исключительно по своей воле. Поскольку принятие положительного решения зависит лишь от соответствия законодательству представленных на регистрацию документов, в приведенном примере наступление условия находится полностью во власти потенциального арендодателя. Сходной логикой, основанной на том, что государственные органы связаны регулирующими их деятельность нормами, руководствуются суды и при оценке иных сделок, заключенных, например, под условием одобрения Федеральной антимонопольной службой[10].

В свою очередь, наибольший интерес вызывает практика судов, которые при определенных обстоятельствах признают условия, зависящие от воли сторон, правомерными. Такое признание может выражаться и аргументироваться по-разному: через оценку степени влияния стороны сделки на ее условие, через уход от понятия условия, предусмотренного статьей 157 ГК РФ, через легализацию отдельно взятых потестативных условий, а также посредством «молчаливого согласия».

Так, условие может быть признано допустимым, если его наступление зависит не только от стороны сделки, но и от третьих лиц, влияние которых имеет определяющее значение. С точки зрения судов, при преимущественном влиянии третьих лиц на наступление условия для сторон сделки сохраняется состояние неизвестности, что соответствует пунктам 1 и 2 статьи 157 ГК РФ[11]. Примером тому служит инвестиционный договор, вступление которого в силу стороны поставили в зависимость от получения одобрения со стороны третьего лица. Суд признал данное договорное условие допустимым, указав, что обращение к третьему лицу в целях получения его одобрения действительно зависит от воли сторон, однако само одобрение (согласие) от воли сторон зависеть не может[12]. Подобная практика подтверждает оправданность дифференцированного подхода к потестативным условиям, в пользу которого высказывалось, в том числе, Министерство экономического развития Российской Федерации[13]. Такой подход состоит в разделении потестативных условий на зависящие исключительно от стороны по сделке, то есть потестативные в строгом смысле слова, и зависящие как от стороны договора, так и от третьих лиц, то есть смешанные.

Далее, суд может признать условие, зависящее от воли сторон, правомерным, воздержавшись от его оценки на соответствие требованиям статьи 157 ГК РФ. Несмотря на свою неоднозначность именно этот подход был реализован ВАС РФ при рассмотрении спора, возникшего из договора уступки части доли в уставном капитале общества. По условиям данного договора неоплата приобретателем полной стоимости доли влекла расторжение договора и прекращение соответствующих обязательств сторон. Хотя неоплата приобретателем стоимости доли представляет собой в чистом виде потестативное условие, ВАС РФ оценил его не как условие в смысле статьи 157 ГК РФ, а как ординарное договорное положение, указав, что законом не предусмотрено признание условия договора ничтожным вследствие того, что оно не соответствует требованиям, предъявляемым к отменительным условиям[14]. А.Г. Карапетов описал логику ВАС РФ следующим образом: «это положение договора, похожее по внешним признакам на потестативное условие, вполне разумно и его вроде бы незачем запрещать, значит это не отлагательное (отменительное) условие»[15]. С одной стороны, логика суда действительно заслуживает критики, поскольку ВАС РФ вновь уклонился от того, чтобы прямо выразить свою позицию относительно потестативных условий и подвести итог многолетним дискуссиям. С другой стороны, положительно можно оценить то, что суд отказывается от формально-юридического оценки и изыскивает основания для признания потестативного условия действительным, исходя из необходимости защиты более уязвимой стороны обязательства и потребностей гражданского оборота. Это создает предпосылки и для изменения отношения к условиям, зависящим от воли сторон, и в нижестоящих судах[16].

В практике также встречаются случаи, когда суды признают правомерными отдельно взятые потестативные условия, не поясняя, в чем состоит их принципиальное отличие от иных условий, зависящих от воли сторон, которые продолжают признаваться недопустимыми. Так, сославшись на диспозицию статьи 157 ГК РФ, суд признал в качестве законного отлагательного условия неисполнение должником обязательства уплаты денег по договору займа в определенный срок[17]. В другом деле, руководствуясь статьей 157 ГК РФ и материалами судебной практики, суд признал правомерность условия о том, что права и обязанности сторон по договору купли-продажи акций общества возникают в момент становления покупателя акционером по другим сделкам[18].

Признание потестативных условий приемлемыми может быть выражено и в «молчаливом согласии» судов. При рассмотрении споров, возникающих из договоров, содержащих явно потестативные условия, «молчаливое согласие» проявляется в том, что правоприменители не ставят под сомнение правомерность соответствующих договорных условий: суд даже не исследует вопрос о допустимости условия, он лишь устанавливает факт наступления или ненаступления события, согласованного сторонами в качестве такого условия[19].

Рассмотренные примеры наглядно свидетельствуют об отсутствии единого подхода судов к оценке потестативных условий в сделках. Разумно предположить, что одной из главных причин тому стала неразвитость доктрины условных сделок в теории российского гражданского права. Несмотря на значительное число работ, в которых прямо или косвенно исследуется проблема потестативных условий, даже наиболее авторитетные представители отечественной цивилистики до сих пор не пришли к единому мнению относительно правомерности таких условий. С одной стороны, М.И. Брагинский и Б.М. Гонгало возражают против легализации сделок, заключенных под потестативными условиями, с другой стороны, В.В. Витрянский, Е.А. Суханов, А.А. Иванов считают такую легализацию возможной и необходимой.

В контексте этого значительного внимания заслуживает мнение А.Г. Карапетова, который характеризует запрет потестативных условий как «неадекватный, ограничивающий свободу договора без внятных политико-правовых на то оснований»[20]. Учитывая положения Постановления Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 года № 16 «О свободе договора и ее пределах», а также общую направленность реформы гражданского законодательства на расширение сферы свободы договора, позиция А.Г. Карапетова представляется наиболее соответствующей современным экономико-правовым реалиям.

Исходя из потребностей экономического оборота и правового принципа свободы договора, заключение сделок под условиями, зависящими от воли сторон, должно признаваться правомерным за отдельными исключениями, например, в виде потестативных условий на стороне должника. С этой точки зрения особую роль в решении рассматриваемой проблемы призван сыграть Верховный Суд Российской Федерации. В настоящее время именно он способен обобщить практический опыт судов, учесть наиболее ценные разработки теории российского гражданского права и, наконец, дать соответствующие инструкции относительно оценки потестативных условий в сделках. В отличие от законодателя, задачей которого является разработка универсальных правовых норм, в разъяснениях Верховного Суда Российской Федерации возможно учесть максимальное количество особенностей различных потестативных условий и реализовать дифференцированный подход к ним. В свою очередь, это позволило бы предпринимателям в полной мере использовать такую правовую конструкцию как условная сделка, и способствовало бы повышению интереса инвесторов к российской юрисдикции.